Мужчины, которые стали моими проводниками в 80-е годы, — в данный момент довольно известные в своих кругах люди, которые ведут добропорядочный образ жизни. Однако они отказались называть свои фамилии, так как причастность их к молодёжным группировкам, пусть даже и в юности, может серьёзно повредить их карьере, бизнесу или просто нарушить уклад теперешней мирной жизни. Поэтому они в статье названы К. и Б.
ПАРЕНЬ С ЧУЖОЙ УЛИЦЫ
К слову, одиночкам в Гурьеве жилось легко или тяжело в зависимости от того, где он проживал. Например, в более интеллигентных районах — тех, что были ближе к центру города, «абайской», например, таких парней не обижали. Одной из причин такой снисходительности являлось тесное соседство с ГОВД и УВД Гурьева. Редко одиночек били и в «жилгородской», из района «мужчина-и-женщин»а и «рахатовской». Но чем дальше от центра города жил негруппировщик, тем сильнее ощущал нетерпимость к своей персоне.
Однако самой агрессивной на тот момент бандой являлась «интернатовская». С ними связываться не хотели даже самые задиристые группировки. Для сирот понятий вне их сообщества вообще не существовало. Дрались они люто и неистово, били лежачих. Одного у них было не отнять — дисциплину, хотя многие из них уже отмотали сроки по «малолетке». В кармане их телогреек запросто мог быть нож, и калечить им было не впервой. Детдомовские промышляли мелкими грабежами, разбоями, побоями мирного населения и группировщиков, неосмотрительно забредших на их территорию.
ДИСКОТЕКИ ГУРЬЕВА. ОТ КУЛАКОВ К ХОЛОДНОМУ ОРУЖИЮ
Основными точками противостояния городской молодежи всегда являлись дискотеки: на Самарской стороне — в Горпарке. На Бухарской стороне — ДК Нефтяников. Кроме этих танцевальных площадок, существовала дискотека «Строитель» — клуб был расположен за зданием городского отделения милиции, недалеко от набережной, в районе стадиона. А ещё жилгородской ДК «ГНПЗ», авангардский клуб «Романтик» и ДК «УЗКМН» на Первом участке. Своей отдельной жизнью жила дискотека в ДК Рыбаков в посёлке Балыкши. Городские посещали её очень редко, у них был свой микроклимат, который часто нарушался набегами ребят из пригорода.
Самая первая дискотека появилась в молодежном клубе на конечной остановке Жилгородка в 1984 году. Как положено, с бессменным символом любого танцпола — дискошаром, подсвеченным прожекторами и светомузыкой. Танцы проходили по средам, пятницам и в выходные. В конце 80-х и до середины 90-х дискотеки в Жилгородке стали самыми прорывными по части музыки, тогда они проходили уже в ведомственном ДК «ГНПЗ». Секрет тамошних диджеев был прост: они дружили с начальником спецсвязи с почтового отделения, безногим гражданином, ныне покойным С. Он также был владельцем самой первой музыкальной студии в городе и самые свежие музыкальные записи к нему поступали непосредственно из Москвы. Ими по доброте душевной он делился с «жилгородскими». В то время пока другие дискотеки гоняли «Ласковый май», здесь ставили песни зарубежных исполнителей типа AC/DC, Prodigy, Fatboy Slim и пр. По этой причине танцпол наводняли меломаны со всех районов города, чаще враждебно настроенными, что само по себе никак не способствовало спокойному исходу таких танцевальных сборищ.
Через полгода милиционеры попытались возбудить уголовное дело и против провокаторов, но местные сотрудничать с милиционерами отказались по причине неприязненных чувств к последним, да и сам конфликт к тому времени был уже исчерпан.
НАРУШАЯ КОДЕКС ЧЕСТИ
Кстати, о милиционерах. По словам одного из них, оперуполномоченного уголовного розыска города Гурьева, а ныне пенсионера Багита САГЕНОВА на рубеже 1980-х и 1990-х у милиции не было внятного инструментария для борьбы с организованной преступностью. Все обходилось задержаниями и профилактическими беседами. В практике Сагенова было много парней, которые брали всю вину на себя, следуя пацанскому кодексу, но иногда малолетние хулиганы все же предпочитали сотрудничество. Милиционер отметил, что тогда работать было проще: не было социальных сетей.
В конце 80-х на улицах буйным цветом расцвели грабежи, совершаемые подростками. 3 января 1988 года на милицейский пульт поступило сообщение дежурной медсестры местной больницы. С её слов на ул. Владимирского на гражданина Владимира К., 50 года рождения напала группа малолетних бандитов. Потерпевший не помнил, как после избиения добирался домой в мкр. Авангард, но запомнил, что один из банды сильно заикался, и что парни, кажется, были азиатами. Врач скорой помощи диагностировал у него сильное сотрясение и телесные повреждения, однако пациент отказался ехать в больницу.
В НАРКОТИЧЕСКОМ УГАРЕ
Эпоха наркотиков, как и во всех городах страны, пришлась на 90-е. Ростки беспредела, зародившегося уже давно, все эти годы набирали силу в полном соответствии с законами человеческой природы — словно некая цепная реакция в критической массе. Многие вернувшиеся в те годы из армии не узнали многих своих друзей, ныне наркоманов и алкоголиков. Смерть от передоза тоже стала нередким явлением.
К слову, пацанский кодекс строго запрещал употребление наркотиков, но со временем правила претерпели изменения: в 90-е в Гурьеве употреблять сильнодействующие наркотики начали массово. Определенную роль в этом сыграли, конечно, старшаки, освободившиеся из мест заключения. В городе образовалась своеобразная карта наркопритонов. На начало восьмидесятых пара мест затерялась в обычных пятиэтажках Рахата. Одна точка — в старых двухэтажных домах между улицами Гурьевская и Тельмана. Ещё одна блатхата — на площади Абая. В 90-х их стало больше, но самая большая концентрация варочных хат была в Жилгородке. Некоторые юноши то ли из принципа, то ли из-за отсутствия денег на наркотики, злоупотребляли спиртным. В отличие от тихих наркоманов, эти чаще влипали в криминальные истории: шебутные и несдержанные, они постоянно ввязывались в уличные драки и, соответственно, чаще попадали в поле зрения милиции.
Обрез был найден в ящике Владимира Г., он был арестован, как и его подельники Артём К., Сергей К., а также ещё трое участников «жилгородской» группировки. Ребята схлопотали срок за оружие, а также за кражу. Они признались в нескольких угонах, наркоторговле, в целом, в 8-ми преступлениях.
ЭПОХА ИНЫХ ВОЙН
Тем временем территориальные границы постепенно стерлись. Дворовой патриотизм угас, а пацанское сообщество разделилось на спортсменов и на общаковских. А были и обычные дворовые зехеры: самая бессмысленная категория лиц мужского пола, занимающаяся мелким вымогательством со школьников и зашуганных обывателей. Один такой отморозок из «совдеповской» группировки как-то собрал дворовую молодежь и стал учить их мужественности, забивая живую кошку молотком: кто отвернулся, заплакал — был бит за бесхребетность. Б. и К. вспомнили Пашку-Америку из «киткрайской» группировки: он обирал и бил даже своих пацанов с района. Дворовые ребята таких презирали и боялись, искали защиты либо у спортсменов, либо у «общаковских», пополняя впоследствии их официальные ряды.
Два сообщества, теперь называемые «своими кругами», имели друг на друга зуб, но по факту занимались одним и тем же — поборами и рэкетом. Правда, в отличие от «общаковских», не все спортсмены этим промышляли, были среди них обычные, воспитанные парни, которым претило насилие. Но были и те, которые слившись с криминальными элементами, превращались в торпеды: тупой силой на разборках, но теперь уже в составе ОПГ. К. и Б. как представители «спортсменов», рассказали о строгой иерархии в своём круге, уважении к старшим, которая также была обусловлена ментальностью.
И не поспоришь.
ЛАРИСИНА МАГНИТОЛА
В 90-е в городе было всего три заведения, где отдыхали серьёзные люди. Это ресторан «Ак Жайык», кафе «Арман» и дискоклуб «Фортуна». Завсегдатаями последнего волею судеб были как бандиты, так и сотрудники правоохранительных органов. Нам удалось найти музыканта, который там работал, назовем его М. По факту обеим этим комьюнити в кафе делить было нечего: трезвенников среди них не было, в музыкальных предпочтениях раздоров тоже не наблюдалось — шансон был по душе и тем и этим, обслуживание было на равных. Но все же стычки случались. Все склоки этого разношёрстного контингента гасила ещё в зародыше тамошняя то ли хозяйка, то ли повариха, то ли барменша, женщина по имени Лариса. Слушали её и боялись все, потому как в числе её близких друзей был не кто иной, как главный милиционер региона.
Все краденое местные никогда в городе не сбывали: уж слишком Гурьев был маленьким. Добро, добытое незаконным путём, обычно отправлялось в город Шевченко (ныне Актау).
История с Ларисиным магнитофоном закончилась для Аскара тремя годами условно.
…Когда криминал окончательно поднял голову, многие парни, увидев в этом что-то неправильное, отходили от дел. Особенно, дембельнувшиеся армейцы. После службы в рядах Советской Армии они теряли интерес ко всем этим движениям. Оставаясь уважаемыми старшаками, многие предпочитали жить нормально, однако другая часть примыкала к криминальным группировкам.
КАССА БУРБ. БОЛЬШОЙ КУШ «АВАНГАРДСКОЙ» БАНДЫ
Дело «кассы БУРБ» стало апогеем всего того безобразия, что творилось в городе. С предприятия, которое называлось Балыкшинское управление разведочного бурения, украли 16 тысяч рублей. Огромная сумма для 1987 года, а на современный лад по приблизительным расчетам 1 миллиард 600 миллионов тенге. Деньги, конечно, наличные, накануне вечером были положены в сейф, на завтра планировалась выдача заработной платы рабочим. Для того чтобы раскрыть это преступление, в Гурьев приехали старшие чины главного управления уголовного розыска МВД СССР, Московского уголовного розыска и министерства внутренних дел КазССР. В общем, событие было из ряда вон и прогремело на весь Советский Союз. В разработку попали представители «авангардской» банды, лидером которой на тот момент был 27-летний Фёдор К. и его подельники Аркадий Г., Владимир Б. и третий — некто Г., который работал на предприятии БУРБ и был идейным вдохновителем дерзкой кражи. На протяжении двух месяцев отрабатывались десятки версий, но все они были мимо.
В один из дней, занимаясь своими обычными милицейскими делами, Сагенов беседовал в опорном пункте со своим подопечным Фёдором К., который принадлежал к лицам, недавно вышедшим из тюрьмы, отмотав срок за особо опасное преступление. Правила такие — беседовать и отмечаться. Во время профилактического разговора в кабинет заглянул гражданский. Коротко окинув взглядом милиционера, он остановил глаза на Фёдоре К. и, как будто испугавшись, захлопнул дверь кабинета. Оказалось, что гражданин был ограблен и пришел написать заявление. В человеке, сидящем напротив милиционера, он узнал того самого грабителя.
Остальная троица вскоре дала признательные показания, деньги и Фёдор вскоре были найдены.
БРИГАДЫ НУЛЕВЫХ: СВИСТ ИЗ ПОДВОРОТНИ
Горожанин, рассказавший мне про дворовые движения нулевых, назовем его Т., тоже предпочел остаться инкогнито, его историю местами пришлось корректировать, так как ему не хотелось быть узнанным.
Многие из старшаков сели в тюрьмы, другие снаркоманились, иные завязали со своим бандитским прошлым и стали добропорядочными гражданами независимого Казахстана.
Со слов Т., в то время пацанские уличные понятия эволюционировала до зоновских. Правила были несложные: не воровать у своих, не писать заявления в правоохранительные органы, следить за языком, держать слово и т.п.
Кстати, почти во всех районских сообществах, теперь они назывались бригадами, было принято собирать грев для сидельцев. Эта традиция продолжилась ещё с 90-х, к нулевым большинство подростков раз в месяц приносили деньги «на общак», даже не зная в лицо сидельца и чем он в своё время отличился. Но его знали и уважали старшие — этого было достаточно.
В одном районе могло быть несколько бригад, не всегда дружественных друг к другу. Но от того, насколько они были сильными, зависел порядок на районе. Если бригады были малочисленны, то в их районе гуляли все хулиганы города и, соответственно, жители этого местечка, так же, как и сами бригадские, были не защищены от гоп-стопа, побоев и краж. Такой строгой иерархии, как в 80-х, уже не придерживались, лидерами зачастую становились не по возрасту, а по уму и удали молодецкой. Нередко в бригадах наблюдалась такая ситуация, когда у руля стоял духастый паренек, обладающий ораторским искусством и кулаками крепче, чем у его собрата более старшего возраста.
Гоп-стопом промышляли обычно на чужих территориях или выискивали чужаков в своём районе. Такие походы были ежевечерним ритуалом. Все сорванные норковые шапки, барсетки и прочие ценности тут же сбывались, а на вырученные деньги ребята кутили весь вечер. Домой выручку приносить было не принято.
Самыми сплоченными районами Атырау в нулевых являлись Привокзальный, Авангард, Балыкши, Жилгородок, Аэропорт и Киткрай. Крепкими они были за счёт своей территории, на которой собиралось много подростков: чем их больше, тем успешнее они могли противостоять врагу. У каждого района были свои позывные. Нередко прохожие того времени, прогуливаясь вечером, слышали свист из подворотни. Это значило, что пешеходу пора срочно «делать ноги» — пацаны вышли на охоту.
Балыкшинские пацаны считались самыми дисциплинированными и сплоченными. Бригады на их районе никогда не выясняли между собой отношений и по первому свисту давали мощный отпор недругам. Поэтому без лишней надобности их границы старались не нарушать.
Но выжили не все.
По официальным данным первой национальной переписи населения, состоявшейся в 1999 году, численность населения Казахстана сократилась до 14953,1 тысячи человек — т.е. на 9,6% по сравнению с 1989 годом — и практически вернулась к уровню 1979 года. На начало 2002 года в Республике Казахстан насчитывалось 14820,9 тысячи человек. Да, происходила массовая миграция, но сколько умерло. Пик смертности пришелся на 90-е, в особенности в трудоспособных возрастных группах среди мужчин. Так, например, с 1985 по 1993 гг. резко возросло число убийств, самоубийств.
Анастасия ШЕРСТЯНКИНА
