Почти половина очередного заседания суда в четверг была посвящена разъяснению вопроса, откуда в вип-кабинке, где скончалась от побоев Салтанат НУКЕНОВА, появился нашатырный спирт.
Свидетелем выступил неонатолог Ерсултан САРСЕНБАЕВ, которому второй подсудимый Бахытжан БАЙЖАНОВ звонил 9 ноября с просьбой о консультации.
— В 15.33 он позвонил и спросил, может ли человек спать так долго при алкогольном опьянении, мол, сестра его брата выпила и не просыпается, до утра они пили, — рассказал врач. — Я ответил, что не нарколог, но алкогольное опьянение опасно, поэтому надо вызвать скорую. Позже я позвонил Байжанову, чтобы узнать, проснулся ли тот человек и вызвали ли скорую. Он сказал: «До сих пор спит». Тогда я спросил: вообще, в сознании ли она, нет ли следов драки? И он сказал, что один глаз у неё красный…
По словам Сарсенбаева, он поинтересовался, в сознании ли девушка, на что услышал: Байжанов не может войти в комнату и осматривать жену старшего.
Тут у адвокатов и возник вопрос: советовал ли Сарсенбаев использовать нашатырный спирт, чтобы разбудить Салтанат?
— Нет, о нашатырном спирте никакой речи не было, — заявил тот.
— Бахытжан на него сослался, он посоветовал нашатырь дать, — стоял на своём Бишимбаев. – Я вообще не знал, как им пользоваться.
Однако Байжанов в свою очередь чётко указал, что распоряжение принести нашатырь от Бишимбаева поступило в 15.27, а врачу он позвонил только через шесть минут после этого!
Но откуда столько внимания пузырьку с нашатырным спиртом, который, между прочим, криминалистами даже не был найден? Дело как раз в том, что этот пузырек, как бы даже и не существующий, но при этом фигурирующий в показаниях, оказался очень важной и даже зловещей деталью расследования.
— По заключению специалистов, отпечатки пальцев Салтанат Нукеновой на месте преступления нигде обнаружены не были, — заметил адвокат потерпевшей стороны Игорь ВРАНЧЕВ. — У меня вопрос к Бишимбаеву. Когда вы давали показания, то сказали, что пили вместе с Салтанат в вип-кабинке и в туалете. Как так получилось, что пили вместе, а отпечатки на фужерах и бутылках – только ваши?
— Я не знаю, честно говоря, — пожал плечами подсудимый. — В каких-то других заключениях говорится, что её отпечатки есть на окурках и так далее. На бутылке нет, наверное, потому что я наливал, а вазы она, может быть, не трогала… Я не могу это объяснить.
Во время перерыва в заседании ещё один адвокат потерпевшей стороны — Жанна УРАЗБАХОВА изложила журналистам свою позицию по поводу всех этих несовпадений.
— Куда делся нашатырь, кто вытер все отпечатки пальцев? Ни одного отпечатка пальцев Салтанат в этой комнате нет. Для чего это делалось? — начала адвокат с постановочных вопросов.
При этом она напомнила: хотя нашатырный спирт обнаружен не был, в вип-кабинке нашли непонятно откуда взявшийся там рулон скотча и одеяла. По мнению Уразбаховой, вкупе с роспуском персонала ресторана BAU и удалением записей с видеокамер все это свидетельствует о том, что подозреваемые планировали избавиться от тела.
— Обратите внимание: в 15.33 Байжанов разговаривает с врачом, который ему прямо говорит: надо давление измерить, надо в скорую позвонить! Но звонок в скорую осуществляется только в 19.55. Что они делали все это время? Если даже предположить, что Салтанат тогда была жива, она находилась в агоническом состоянии в это время. По сути, она умирала. Вместо того, чтобы вызывать скорую, что они делают? Всё видят и дожидаются её смерти. Мы верим, что со стороны обвинения это полностью доказано, — сказала Уразбахова.
Ещё один аргумент в пользу этой версии правозащитница огласила на процессе, когда исследовали телефон Байжанова. Судя по сообщениям в мессенждере, 9 ноября он написал администратору ресторана Карлыгаш, что все банкеты нужно отменить. Девушка изумилась: «Как я отменю? Это будет та делегация, путинская!».
Как пояснил подсудимый, в «Гастро-центр», в котором действует тот самый ресторан BAU, действительно собирались заглянуть некие члены делегации российского президента, пребывавшего в тот день с визитом в Астане. Для них забронировали вип-кабинку.
— Это имеет прямое отношение к делу! — подчеркнула Уразбахова. — Зная о том, что будет делегация президента Российской Федерации, они не могли вывезти тело Салтанат из ресторана.
— Это ваши умозаключения, — отреагировала на версию адвоката потерпевшей стороны судья Айжан КУЛЬБАЕВА, добавив: – Свои выводы выскажете в прениях.
Надо сказать, что память телефона Байжанова сохранила много такого, что наверняка будет обсуждаться во время прений сторон. Судя по всему, директор «Гастро-центра», фактически принадлежавшего Бишимбаеву, не только занимался административной работой, но и выполнял при своём патроне роль личного секретаря или адьютанта. То есть, занимался ещё и решением бытовых вопросов босса. Поэтому в его переписке осталось немало фактов, свидетельствующих о буйном нраве экс-министра.
Именно Байжанову отправила фото окровавленной квартиры Бишимбаева домработница в один из дней, задолго до рокового дня 9 ноября прошлого года.
«Все моем, все в крови, — при этом сообщила она. — Это, кажется, комната Карима (одного из сыновей Бишимбаева. – В.Ш.). Туда зачем пошел, интересно?.. Матрас отмывали, как могли, потом перевернули и положили. Посмотрите, когда пойдете. Ковры надо сдать в химчистку».
— Это была ссора 9 марта, — прокомментировал фото Бишимбаев. — А кровь — это не Салтанат кровь, а моя. Была разбита посуда, я наступил ногой и порезался глубоко. Большой шрам остался. В комнате Карима я ночевал, поэтому там палас в таком состоянии.
А 21 октября уже работница «Гастро-центра» прислала директору Байжанову видео «разбомбленной» хозяином вип-кабинки, по которой были разбросаны вещи Салтанат.
Вообще, похоже, что манеры Бишимбаева не являлись секретом ни для кого из персонала увеселительного заведения. В день смерти Салтанат, когда о трагедии ещё не было известно, администратор ресторана написала Байжанову: «Первый VIP вверх дном перевернул. Кажется, жену избивал. Чуть входную дверь не вырвал стеклянную, всю посуду разбил в кухне. Бахытжан, надо что-то с этим делать. Пусть не приезжает, даст спокойно работать».
Кроме того, как заметил адвокат Вранчев, и дома у Бишимбаева в Астане и Алматы, и на месте убийства Нукеновой были разбитые двери туалетов. Что наводит на вполне определенные размышления.
— Часто ли такое происходило, что при порывах вашего гнева Салтанат пряталась в туалете? – спросил адвокат у главного фигуранта.
Тот заявил, что это «вопрос с предубеждением», и внятного ответа не дал.
Возможно, какие-то более конкретные объяснения в пользу Бишимбаева суд мог извлечь из его телефона. Тем более, что подсудимый в своих выступлениях неоднократно обещал предъявить некие факты, опровергающие то, чем в своих сообщениях родным и друзьям делилась Салтанат. И вот исследование улик добралось до этого гаджета.
— Я предоставлю свой пароль только своему защитнику, — не то попросил, не то потребовал Бишимбаев.
После того, как на процессе без каких-либо условий и проволочек исследовались телефоны нескольких свидетелей, второго подсудимого и Салтанат Нукеновой, прозвучало это по меньшей мере неожиданно, но судья согласилась. Пристав передал адвокату Бишимбаева Ерлану ГАЗЫМЖАНОВУ конверт с паролем и собственно телефон Бишимбаева. Все это адвокат тут же убрал под столешницу кафедры, от посторонних глаз.
Представляющий потерпевшую сторону Айтбек АМАНГЕЛЬДЫ, брат Салтанат Нукеновой, тут же обратил внимание суда на то, что таким образом защитник Бишимбаева может удалить из телефона любую неудобную для него информацию. Спохватившись, Айжан Кульбаева потребовала вернуть устройство и сообщить пароль лично ей.
И все стало ещё интригующе.
То есть, подсудимый до этого монотонно повторял, что секретов от суда у него нет, но пароль он сообщит только своему адвокату, а адвокат столь же монотонно твердил, что в телефоне содержится информация личного характера, которую нельзя разглашать. И все это — как по отдельности, так и вместе — звучало не очень убедительно. Но наверняка у многих из тех, кто наблюдал за этим действом, возник вопрос: какая такая личная информация может быть серьёзнее перспективы пожизненного заключения?!
— Подсудимый Бишимбаев, будьте последовательны, — наконец прервала судья этот поток путанных объяснений. — Вы на протяжении всего процесса говорили, что дадите код от телефона и все увидят вашу переписку с Салтанат. Вы говорили, что вы не виновны в совершении этого уголовного правонарушения. Столько раз высказывались по этому поводу, а сейчас, надо полагать, вы позицию свою поменяли и не желаете давать суду код для того, чтобы исследовать ваш телефон. Я вас правильно поняла?
— Нет, я готов предоставить телефон для исследования, но код я предоставлю только своему защитнику, — повторил свою парадоксальную «формулу реабилитации» Бишимбаев.
— Поскольку подсудимый Бишимбаев отказывается предоставлять суду код от своего телефона, переходим к дальнейшей процедуре судебного следствия, — резюмировала судья — было заметно, что продлевать эту абсурдную сценку ей не хочется.
Она известила участников процесса, что этап судебного следствия подходит к концу, все дополнения к нему должны быть предоставлены 22-23 апреля, после чего сторонам дадут время для подготовки к прениям.
Следующее заседание назначено на понедельник, 22 апреля.
Владислав ШПАКОВ, фото пресс-службы Верховного суда, Астана
- Суд над Бишимбаевым
